В 1996 году я работала в одесской городской газете.
И знала о первой чеченской войне (против России в 1994–1996 годах, закончившейся поражением РФ и сохранением независимости Чеченской республики Ичкерия – ред.) исключительно из публикаций «Комсомольской правды».
Потом я познакомилась с чеченцами. С теми, кто приехал со своих пепелищ в Одессу.
И почти сразу получил клеймо – «бандиты», «террористы», «смертники», «шахиды», «боевики»...
Я много общалась, писала материалы. Потом, кстати, оголтело-недоделанные одесские «имперцы» будут изгаляться, приписывая мне мифическое «сотрудничество с чеченскими террористами».
Бригадный генерал ВС ЧРИ Иса Мунаев (1965 – 2015), бросивший обеспеченную жизнь в Дании и создавший Международный миротворческий батальон имени Джохара Дудаева, чтобы на стороне Украины добровольцем сражаться против российских оккупантов в войне, забравшей жизнь героя
А потом я познакомилась с Хасаном. Он жил в офисном помещении, которое снимал его земляк. Хасан там убирал, сторожил, делал чай и нехитрые закуски. Старый, седой и худощавый мужчина. Молчаливый и суровый.
Это потом я узнала, что ему было 39 лет.
В Одессе тогда собирались проводить Первый международный съезд вайнахов. То офисное помещение стало своеобразным штабом. Меня попросили помочь с медиа-поддержкой и пиаром.
Сначала выходцы из Ичкерии встретили меня настороженно. Но мы начали работать и достаточно быстро нашли общий язык.
Лидер чеченского освободительного движения, первый президент ЧРИ Джохар Дудаев (1944 – 1996) был первым чеченцем, добившимся генеральских погонов в СССР, но пожертвовал ими и всеми соответствующими перспективами, чтобы возглавить борьбу родного народа за справедливость и независимость
Отдельная тема – как проведение съезда стало неожиданностью для города. И как съезд проходил в помещении Русского (!) драматического театра. И как наши родные спецслужбы стояли на ушах.
И на этом съезде пел тогда чеченский бард Имам Алимсултанов. В ноябре этого же года его расстреляют в одесской арендованной квартире...
В Хасавюрте (Дагестан), неподалёку от которого похоронен бард, одну из улиц назвали его именем, а также установили мемориальную табличку. Среди песен Имама Алимсултанова есть посвящённая Украине и украинцам
Так вот, возвращаясь к Хасану. Однажды вечером мы пили чай. Уже почти все разошлись. Хасан разговорился. Тогда я узнала, что ему всего лишь 39. Увидев моё удивление, тихо сказал:
– У меня все погибли. Жена и трое детей. Прямое попадание в дом. Сгорело всё. Мне нечего было хоронить...
Неделю Хасан выл. Потом ушёл в горы. Потом был ранен.
До войны он работал школьным учителем.
... А на съезд вайнахов приехали делегаты из всего мира – США, Канада, Великобритания, Иордания... Хорошо одетые мужчины, небедные.
Я спросила у Хасана:
– А почему они не воюют? Почему они не в Чечне?
И мудрый Хасан мне ответил:
– Знаешь, когда в твою страну приходит война, каждый должен делать то, что у него лучше всего получается. У нас есть те, кто воюют, те, кто лечат, те, кто пекут хлеб, и те, кто зарабатывают деньги на всё это.
На съезд пригласили Левка Лукьяненка. Он приехал вместе с женой. Чеченцы арендовали роскошный лимузин и подогнали под порог гостиницы, где жил Левко. И объяснили ошарашенному Левку:
– Ты достаточно настрадался за то, чтобы твоя страна была свободной. Это самое малое, что мы можем для тебя сделать.
Легендарный диссидент, автор принятого 24 августа 1991 года Акта провозглашения независимости Украины Левко Лукьяненко в 1961-ом, в 33 года, был приговорён к расстрелу за антисоветчину, впоследствии заменённому на 15 лет лишения свободы. В совестких концлагерях провёл 26 лет жизни
Значения всех фраз я пойму через 20 лет почти.
И я всё время теперь вспоминаю поседевшего и постаревшего в одночасье школьного учителя Хасана. И наши разговоры. Они меня тогда слегка утомляли – он говорил только про войну. Война от меня была слишком далеко. Ну сколько можно про войну?..
Прости, Хасан. Очень хочу, чтобы ты был жив.
Январь 1996-го, молитва чеченца в объятом войной Грозном