Всю жизнь в Луганске я думал, что зарабатывать мозгами стыдно.
Памятник в виде огромного мужика с факелом посреди моего города был ярким тому примером: или ты умираешь в шахте, или ты уродливый ботан.
Ботаном быть не хотелось, несмотря на все успехи в школе, пацаны не оценили.
А потому, каждый раз, когда дело касалось работы, я принимал решение занять самую трудную, тяжелую, грязную должность.
Так, после морга, я попал на лесопилку, там я получал 3,50 в час.
Я тягал бревна, пилил огромные деревья, пил спирт с ошкурщиками и мечтал.
Когда все обессилившие ложились спать - я садился на грязный, в пятнах от масла диван, и читал "Доктор Живаго" Пастернака.
Я мечтал застать революцию и жить в 1917 году.
- Х*йли не спишь? Е*ануть тебя, чтоб зуб выпал?
-Спасибо, просто еще не заснул
Такие были наши диалоги с начальником смены.
Потом я долго сидел на пилораме, смотрел на пьяных у*банов, которые лезли шеей прям под пилу, на безпалых комбригов, на нищету и убогих беременных жен лесопильщиков, которые молили своих мужей не пить и восхищался Донбассом.
Николаич, когда работникам отрезало пальцы говорил: "Ниче, вот тебе чекушка, а п*зданешь что-нить, в карьере закопаю".
И они молчали и ходили с отрезанными пальцами, работа ведь нужна.
И они молчали и ходили с отрезанными пальцами, работа ведь нужна.
А потом случилась революция и с тех пор я никогда не пытался работать ошкурщиком и тягать бревна на лесоповале.
"Е*ануть бы по этой Америке, так я б еще в 65 е*анул", - делился со мной Николаич, попутно спрашивая, где купить инсулин.
"Е*ануть бы по этой Америке, так я б еще в 65 е*анул", - делился со мной Николаич, попутно спрашивая, где купить инсулин.
В августе 2014 базу разнесло Градом, от нее осталась большая воронка.
Да и х*й с ней, с базой. Главное участие.
Да и х*й с ней, с базой. Главное участие.
На фото моя лесопилка, за 3,50 в час, лето 2011 год.
